Две мечты. Вилла Лобос

10.05.2021

Эйтор Вилла-Лобос
1887 - 1959 г.
Бразильский композитор.

Когда слушаешь арию из «Бразильской бахианы» № 5, кажется, что она создана кем-то из классиков прошлых столетий. Но ее автор, Эйтор Вилла Лобос, - наш современник: он жил в первой половине XX века в Бразилии.

Просто он очень любил Баха, в чьих творениях слышал универсальное музыкальное начало - то же самое, что звучало и в народных песнях его любимой родины. Соединить в творчестве классику и бразильский фольклор - такой была мечта Вилла Лобоса, и он воплотил ее в «Бразильских бахианах». Их девять, и у каждой свой характер, в каждой слышны народные напевы Бразилии - то лирические, то шуточные…

Вилла Лобос не получил систематического музыкального образования - музыке его учила сама Бразилия: в юности он много путешествовал, выступая с бродячими музыкантами, шоранами, и учебником гармонии стала для него родная земля. А отец научил Эйтора играть на виолончели, которую он полюбил на всю жизнь.

И конечно, гитара - у Вилла Лобоса она словно заговорила! Вот как описал его игру гитарист Андрес Сеговия: «…он схватил гитару так резко, как будто боялся, что она вырвется. Скосил глаза на левую руку, как бы призывая ее слушаться, посмотрел на правую руку, как бы предупреждая о наказании в случае ошибки, и совершенно неожиданно вырвал аккорд такой силы, что я испугался: „Гитара моя не выдержит“. Рассмеявшись, он с детской непосредственностью произнес: „Подождите, подождите“. Я ждал, но, опасаясь за „жизнь“ инструмента, не мог спокойно слушать его. Лобос начал импровизировать. Вскоре он прекратил игру… Но и того, что прозвучало, было вполне достаточно, чтобы понять: перед нами большой композитор, чья музыка привлекает самобытной мелодией, своеобразной ритмикой, неповторимыми гармониями… Это было счастьем для гитары и меня». В этой вроде бы маленькой зарисовке весь композитор с его энергией и любовью.

Он мечтал о том, чтобы вся Бразилия услышала и полюбила Баха, и для этого даже создал оркестр, который гастролировал по стране и исполнял классическую музыку.

В 1930 году бразильское правительство поручило Вилла Лобосу создать единую систему музыкального образования. Но как, ведь в Бразилии столько бедных, и почти нет культурной традиции? И в качестве ее основы Вилла Лобос выбрал хоровое пение, ведь «музыка человеческого голоса… объединяет души, очищает чувства, облагораживает характер, увлекает дух к самым прекрасным идеалам».

Эйтор взялся за дело со свойственной ему энергией. И размахом. Несколько лет он ничего не сочинял, не давал концертов и целиком посвятил себя новому делу. Он выступил с докладами в 66 городах, основал десятки музыкальных школ, создал хоровые коллективы в главных центрах страны, открыл школу учителей-хормейстеров и стал ее руководителем. По его инициативе в 1942 году была открыта Национальная академия хорового пения, ее президентом Вилла Лобос оставался до конца жизни.

«Хоровое пение есть одно из высших проявлений музыки, ее истинное предназначение. Обладая огромной объединяющей силой, оно помогает… ощутить себя частицей коллектива, почувствовать свою принадлежность обществу, родине», - писал Вилла Лобос. И в дни национальных и народных праздников собирал на стадионе «Васку да Гама» в Рио-де-Жанейро до 40 000 школьников и до 1000 оркестрантов, и вместе они пели патриотические и народные песни. На эти грандиозные «орфеоны» собирались десятки тысяч слушателей. Так Эйтор осуществлял вторую свою заветную мечту - «научить всю Бразилию петь»!

Почти каждый год Вилла Лобос давал концерты в Европе и США, исполняя собственные сочинения и сочинения своих соотечественников, - так бразильскую музыку узнавали во всем мире.

При этом он ни на минуту не оставлял творчества. И в последние десять лет жизни написал пять симфоний (№ 8–12), три фортепианных концерта (№ 3–5), концерты для гитары, арфы, Второй виолончельный концерт, шесть струнных квартетов, пять симфонических поэм, оперу и два балета, не считая небольших сочинений. Энергия его казалась неиссякаемой. «Вила Лобос, несмотря на свои семьдесят лет, остается самым активным нашим композитором. Музыка его по-прежнему свежа и непосредственна, и родник ее не подает признаков оскудения», - написал в 1957 году, за два с половиной года до кончины композитора, музыкальный критик Карльтон Смит.

Вилла Лобос умел мечтать и воплощать свои мечты. Может быть, поэтому его музыка говорит с нами так задушевно и так страстно, а главное, искренне. И в арии из «Бразильской бахианы» звучит что-то главное, что так хочет услышать наша душа.

Лариса Луста. Эйтор Вилла-Лобос. Бразильская бахиана № 5

Девять Бразильских Бахиан представляют собой серию произведений, вдохновленных творчеством Баха, в котором Вила Лобос усматривал универсальный фольклорный источник и музыкальное начало, объединяющее все народы. Хотя сочинение Бахнан и является некоторым отступлением в творчество того, кто написал шоро, они представляют ценный и подчас очень удачный опыт благодаря контрапунктическому соединению в стиле Баха разных гармонических сфер и мелодий некоторых областей Бразилии.
Бразильская Бахиана № 1 (1930 г.) для ансамбля виолончелей начинается с «Интродукции эмболад» (народных мелодий в очень быстром темпе). Первые же такты обнаруживают сочетание бразильского начала с классической гармонией. В седьмом такте появляется протяжная и суровая мелодия в духе Баха, но при этом начальный ритм сохранен. Вторая часть этой Ба-хианы, прелюдия, или модинья (мелодия), начинается медленной и томной главной темой, построенной по образцу баховских арий с широкой и жалобной мелодией: далее следует piu mosso, представляющее собой марш, построенный на аккордах marcato, прерываемых легкими и острыми ритмическими фигурами. Эта часть заканчивается повторением главной темы, исполняемой pianissimo виолончелью solo, что производит великолепный эффект. Фуга («Беседа»), по словам автора, была написана в манере Сатиро Бильяра, старого серестейро из Рио, приятеля Вила Лобоса. Композитор хотел изобразить беседу четырех музыкантов шоро, инструменты которых оспаривают друг у друга тематическое первенство, последовательно задавая вопросы и отвечая на них в динамическом creschendo.

Бахиана № 2 для камерного оркестра была сочинена в 1930 году и впервые с успехом исполнена в Венеции восемь лет спустя. В Прелюдии с самого начала перед нами возникает весьма удачный портрет capadocio (жителя простонародных кварталов Рио в конце прошлого века), он как бы движется, слегка покачиваясь, в извилистых линиях Adagio. Ария («Песня нашего края»), от которой веет кандомблэ и маку<мбами — ритуальными сценами в негритянском духе, — и Танец («Воспоминание о Сертане») с его речитативной мелодией, порученной тромбону, довольно сильно отдаляются от Баха, несмотря на модулирующее секвентное движение басов в этой последней части. Финальная Токката, более известная под названием «Prenqiuio Caipira» («Глубинная кукушка» — так назывались поезда узкоколейки) — очаровательная пьеса, описывающая впечатления путешественника в глубинных районах Бразилии. Вила Лобос в этой музыкальной жемчужине не ограничился изображением движущегося паровоза, но сумел создать чисто бразильское произведение с нежной мелодией. За пределами Бразилии эта пьеса, пожалуй, наиболее часто исполняемое оркестровое произведение композитора.

Бразильская Бахиана № 3 для фортепиано и оркестра начинается с широкой фразы adagio, речитативного характера, исполняемая фортепиано. Одновременно в басах оркестра вырисовывается певучая мелодия, контрапунктирующая фортепиано, что создает атмосферу, быть может, слишком близкую Баху. Вторая часть— «Фантазия», — хотя и подана в характере reverie (музыкальное раздумье), имеет черты арии, прерываемой сухими аккордами вплоть до раздела piu mosso, с которого начинается второй эпизод, оживленный и веселый, с блистательно виртуозным фортепианным solo. «Ария» написана на прекрасную бразильскую тему в простом контрапункте, а «Токката» воссоздает атмосферу народных плясок северных штатов Бразилии, при этом не слишком удаляясь от приемов развития и стиля Баха.
Следующее произведение этой серии сочинялось с 1930 по 1036 годы и существует в двух вариантах: для фортепиано solo и для большого оркестра. В этой Бахиане следует обратить внимание на вторую часть — спокойный и сосредоточенный хорал, а также пользующееся неизменным успехом «Миудиньо». Танцевальный характер выражен в мелодическом рисунке шестнадцатыми с асимметричной ритмикой. В цифре 1 появляется пронзительная и патетичная мелодия в чисто народном бразильском духе, порученная тромбону. Выдержанная педаль в басах напоминает звучание большого органа в манере Баха.
Бразильская Бахиана № 5 для сопрано и ансамбля виолончелей состоит всего из двух частей: Арии («Кантилены»), сочиненной в 1938 году на текст Рут Валла-дарес Корреа, и Танца («Молот»), написанного в 1945 году. Первая — несомненно один из шедевров Вила Ло-боса. Два такта интродукции (квинты pizzicato) сразу передают атмосферу гитарного сопровождения исполнителей серенад. Затем появляется томная лирическая мелодия, парящая над контрапунктом pizzicato, переплетение голосов которого опирается на медленное размеренное движение в духе Баха. От цифры 7 в более оживленном темпе появляется новая мелодия в стиле старинных песен, которая приводит к возвращению тематизма начала в виде новой экспозиции и заканчивается повторением основной темы. Эта пьеса, которую записывали все выдающиеся сопрано, является истинным чудом оркестровки. Какое разнообразие звучаний удалось композитору извлечь из ансамбля виолончелей! Вторая часть —«Молот» — тоже удача Вила Лобоса, который посредством характерного остинатного ритма создает представление о любопытном типе песен Северо-Востока Бразилии. Основная мелодия этой части построена на музыкальной версии посвистов и щебетаний некоторых птиц этой области.

Единственная Бахиана, не выходящая из рамок камерной музыки, — Шестая, — написана для флейты и фагота. Пьеса начинается меланхолическим напевом флейты, к которой во втором такте присоединяется фагот, излагающий бразильскую тему, осуществляя таким образом изумительный сплав шоро со стилем Баха. Далее развертывается большой, полный вдохновенной изобретательности дуэт; завершается первая часть красивой фразой флейты с контрапунктирующим ей фаготом. Вторая часть — «Фантазия» — богаче и по форме, и по мысли. Она начинается спокойной выразительной темой, далее развивающейся до темпа agitato технически разнообразно и многокрасочно. Следует отметить и Allegro, достигающее большой силы в пределах звуковых возможностей дуэта. Замечательная модуляция блестяще завершает произведение, лишний раз обнаруживая богатство воображения композитора.

Бразильская Бахиана № 7 для оркестра, сочиненная в 1942 году, состоит из четырех частей: Прелюдии, Жиги («Кадриль из глубин Бразилии»), Токкаты («Музыкальное соревнование») и Фуги («Беседа»). Особенно интересны последние две части. В Токкате главная тема появляется в окружении забавных звучаний, легких ритмов, острых диссонирующих гармоний как вызов, брошенный певцом сертана своему сопернику. Этому мотиву, исполненному засурдиненным корнет-а-пистоном, отвечает также засурдиненный тромбон. Музыкальное письмо этой части поистине великолепно, как своей композиторской техникой, так и изобразительностью. Завершает это произведение четырехголосная фуга на бразильскую тему, несколько отклоняющаяся от школьных правил; по музыке это одна из самых ярких пьес в серии Бахиан.
В Бахиане № 8 для оркестра следует отметить третью часть — Токкату. В ней со второго такта гобои намечают основную тему скерцоэного характера, напоминающую катиду батиду, пляску с пением из Центральной Бразилии. Первое изложение темы, скорее ритмическое, нежели мелодическое, продолжается от цифры 1 до цифры 4. Часть эта несколько неожиданно заканчивается кодой в четыре такта prestissimo.

Наконец мы достигли Девятой Бахианы, написанной для «оркестра голосов», последней пьесы серии. Бахиана эта, чрезвычайно трудная для исполнения, представляет собой вершину вокального мастерства Вила Лобоса. Очень оригинальные эффекты, впервые испробованные в V симфонии, усовершенствованные в Нонете, в «Шоро № 10» и в «Mand(2 Sarara», достигают здесь поразительной виртуозности. Прелюдия, томная и мистическая, написана для б-голосного смешанного хора. Начиная от цифры 91, применяется политональное гармоническое письмо вплоть до ферматы, заканчивающей эту часть. Шестиголосная фуга развивается до появления торжественной мощной мелодии в форме хорала, продолжающейся до цифры 14. Появляются новые эпизоды с другими ритмическими, гармоническими и контрапунктическими комбинациями. Однако тематическое единство сохраняется до новой экспозиции. В финальном кадансе все исполнители поют на гласную «о». Этой Бахианой, поразительно богатой разнообразными звучаниями, достигнутыми удивительным использованием возгласов со звукоподражательными слогами и гласными, Вила Лобос заканчивает серию произведений, пользующихся всеобщим признанием и любовью.

“Вилла-Лобос останется одной из великих фигур современной ему музыки и величайшей гордостью страны, которая его породила”. Это мнение Пабло Казальса о бразильском композиторе Эйторе Вилла-Лобосе (1887—1959) разделяли многие выдающиеся музыканты XX века; среди которых были Шарль Мюнш и Леопольд Стоковский.

Когда слушаешь арию из «Бразильской бахианы» № 5, кажется, что она создана кем-то из классиков прошлых столетий. Но ее автор, Эйтор Вила Лобос, — наш современник: он жил в первой половине XX века в Бразилии.

Просто он очень любил Баха, в чьих творениях слышал универсальное музыкальное начало — то же самое, что звучало и в народных песнях его любимой родины. Соединить в творчестве классику и бразильский фольклор — такой была мечта Вила Лобоса, и он воплотил ее в «Бразильских бахианах». Их девять, и у каждой свой характер, в каждой слышны народные напевы Бразилии — то лирические, то шуточные…

Вила Лобос не получил систематического музыкального образования — музыке его учила сама Бразилия: в юности он много путешествовал, выступая с бродячими музыкантами, шоранами, и учебником гармонии стала для него родная земля. А отец научил Эйтора играть на виолончели, которую он полюбил на всю жизнь.

И конечно, гитара — у Вила Лобоса она словно заговорила! Вот как описал его игру гитарист Андрес Сеговия: «…он схватил гитару так резко, как будто боялся, что она вырвется. Скосил глаза на левую руку, как бы призывая ее слушаться, посмотрел на правую руку, как бы предупреждая о наказании в случае ошибки, и совершенно неожиданно вырвал аккорд такой силы, что я испугался: „Гитара моя не выдержит“. Рассмеявшись, он с детской непосредственностью произнес: „Подождите, подождите“. Я ждал, но, опасаясь за „жизнь“ инструмента, не мог спокойно слушать его. Лобос начал импровизировать. Вскоре он прекратил игру… Но и того, что прозвучало, было вполне достаточно, чтобы понять: перед нами большой композитор, чья музыка привлекает самобытной мелодией, своеобразной ритмикой, неповторимыми гармониями… Это было счастьем для гитары и меня». В этой вроде бы маленькой зарисовке весь композитор с его энергией и любовью.

В 1930 году бразильское правительство поручило Вила Лобосу создать единую систему музыкального образования. Но как, ведь в Бразилии столько бедных, и почти нет культурной традиции? И в качестве ее основы Вила Лобос выбрал хоровое пение, ведь «музыка человеческого голоса… объединяет души, очищает чувства, облагораживает характер, увлекает дух к самым прекрасным идеалам».

Эйтор взялся за дело со свойственной ему энергией. И размахом. Несколько лет он ничего не сочинял, не давал концертов и целиком посвятил себя новому делу. Он выступил с докладами в 66 городах, основал десятки музыкальных школ, создал хоровые коллективы в главных центрах страны, открыл школу учителей-хормейстеров и стал ее руководителем. По его инициативе в 1942 году была открыта Национальная академия хорового пения, ее президентом Вила Лобос оставался до конца жизни.

«Хоровое пение есть одно из высших проявлений музыки, ее истинное предназначение. Обладая огромной объединяющей силой, оно помогает… ощутить себя частицей коллектива, почувствовать свою принадлежность обществу, родине», — писал Вила Лобос. И в дни национальных и народных праздников собирал на стадионе «Васку да Гама» в Рио-де-Жанейро до 40 000 школьников и до 1000 оркестрантов, и вместе они пели патриотические и народные песни. На эти грандиозные «орфеоны» собирались десятки тысяч слушателей. Так Эйтор осуществлял вторую свою заветную мечту — «научить всю Бразилию петь»!

Почти каждый год Вила Лобос давал концерты в Европе и США, исполняя собственные сочинения и сочинения своих соотечественников, — так бразильскую музыку узнавали во всем мире.

При этом он ни на минуту не оставлял творчества. И в последние десять лет жизни написал пять симфоний (№ 8-12), три фортепианных концерта (№ 3-5), концерты для гитары, арфы, Второй виолончельный концерт, шесть струнных квартетов, пять симфонических поэм, оперу и два балета, не считая небольших сочинений. Энергия его казалась неиссякаемой. «Вила Лобос, несмотря на свои семьдесят лет, остается самым активным нашим композитором. Музыка его по-прежнему свежа и непосредственна, и родник ее не подает признаков оскудения», — написал в 1957 году, за два с половиной года до кончины композитора, музыкальный критик Карльтон Смит.

Вила Лобос умел мечтать и воплощать свои мечты. Может быть, поэтому его музыка говорит с нами так задушевно и так страстно, а главное, искренне. И в арии из «Бразильской бахианы» звучит что-то главное, что так хочет услышать наша душа.

(Варвара Куделина "Две мечты Эйтора Вила Лобоса"

Стихи, посвящённые исполнению Галины Вишневской "Бразильской бахианы " Вила Лобоса.

Анна Ахматова. Слушая пение.

Женский голос как ветер несется,
Черным кажется, влажным, ночным,
И чего на лету ни коснется -
Все становится сразу иным.
Заливает алмазным сияньем,
Где-то что-то на миг серебрит
И загадочным одеяньем
Небывалых шелков шелестит.
И такая могучая сила
Зачарованный голос влечет,
Будто там впереди не могила,
А таинственный лестницы взлет.

19 декабря 1961 (Никола Зимний)
Больница им. Ленина
[Вишневская пела "Бразильскую Баховиану"]

Villa-Lobos: Bachianas brasileiras No.5

Бахиану № 5 поёт Салли Терри (меццо-сопрано) Эйтор Вилла-Лобос считал этот дуэт (Салли Терри и Лауриндо Альмейда - испанская гитара) одним из лучших.

Поет Анна Моффо (Сопрано) - Американская певица (1932 - 2006). Анну Моффо Всевышний одарил необычайно щедро - и не только ясным, звонким голосом, но и блестящим умом (качество, не так часто свойственное вокалистам). Родившаяся в небольшом городке Вэйн в штате Пенсильвания, она получила полную стипендию для образования в филадельфийском институте Кёртиса, где училась под руководством мадам Грегори - сестры знаменитой певицы Дусолины Джанини.